СЕДЬМОЙ ВСЕЛЕНСКИЙ - ПРОТИВ ИКОН

338 ЕПИСКОПОВ-«РАЗБОЙНИКОВ» Седьмого Вселенского

«Определения Святого, Великого и Вселенского Седьмого Собора, собравшегося в Константинополе в 754 году»:

Причины созыва Собора. Святой и Вселенский Собор, созванный по Божьей благодати и благочестивейшему повелению боговенчанных и православных наших императоров Константина и Льва в этом богохранимом и царствующем городе в досточтимом Храме святой и непорочной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, так называемом Влахернском, определил нижеследующее.

Причина и завершение всего есть Божество, Которое по благости Своей воззвало всё из небытия к бытию, определило быть всему в прекрасном и благоустроенном виде... И вот мы, собравшиеся на этот священный Собор, в числе 338 человек, следуя соборным постановлениям, с любовью принимаем и проповедуем учение и предания, которые Соборы утвердили и твердо хранить заповедали.

Перечисление главных решений шести предыдущих Соборов (в сокращении).

Обвинение иконопочитателей в ереси и нарушении решений святых Соборов.

Мы с большим тщанием и осмотрительностью по вдохновению Всесвятого Духа исследовали и познали эти догматы. При этом мы нашли, что против самого необходимого из них для нашего спасения, то есть домостроительства Христова, богохульствует не имеющее в них основание искусство живописи, и что им подрываются эти шесть святых и Вселенских богособранных Соборов. Живопись напоминает собою Нестория, разделяющего одного Сына и Бога-Слово, воплотившегося ради нас, на двоих сыновей. Она напоминает собою и Ария, и Диоскора, и Евтихия, и Севера, учивших, что два естества единого Христа слились и смешались. Поэтому мы сочли справедливым обнаружить до мельчайших подробностей посредством этого определения заблуждения делающих и почитающих иконы. Ибо когда все богоносные отцы и святые и Вселенские Соборы передали чистую, непорочную и богопреданную веру нашу и исповедание так, что никто никакого представления не может иметь о разделении или смешении в этом, превосходящем разум и мысль, несказанном и непостижимом соединении двух естеств в одну Ипостась, то какая безумная мысль у живописца ради своего жалкого удовольствия домогаться того, чего невозможно домогаться, то есть бренными руками изобразить то, во что веруют сердцем и что исповедуют устами?

Вот сделал живописец икону и назвал её Христом. Имя же "Христос" есть имя и Бога и Человека. Следовательно, и икона есть икона и Бога и Человека. И тем самым он описал, как представилось его слабоумию, неописуемое Божество описанием созданной плоти, или смешал не слитное соединение и впал в нечестивое заблуждение слияния. Он допустил, таким образом, относительно Божества два богохульства: описуемость и слияние. Под те же самые богохульства подпадает и поклоняющийся иконам. Но одинаково горе и тому, и другому, потому что они блуждают вместе с Арием, Диоскором, Евтихием, а также с последователями ереси акефалитов.

Люди благомыслящие осуждают живописцев за то, что они пытаются изобразить непостижимое и неописуемое божественное естество Христа. Но они непременно прибегнут и к другому злоухищренному оправданию, и будут говорить: "Мы изображаем икону одной плоти Его, которую мы видели и осязали и с которой общались". Это нечестиво и есть изобретение несторианского нечестия. При этом надобно иметь в виду и то, что если, по учению православных отцов, плоть есть с тем вместе плоть Бога-Слова, нимало не допускающая мысли о разделении, но вся и всецело воспринятая в божественное естество и всецело обоготворенная, то, как разорвут ее и отделят нечестиво старающиеся сделать это?

То же самое надобно сказать и о святой душе Его. Когда Божество Сына восприняло в собственную ипостась естество плоти, то душа сделалась посредницей между божеством и грубым телом, и как одна и та же плоть есть с тем вместе и плоть Бога-Слова, точно так же и одна и та же душа есть с тем вместе и душа Бога-Слова. То и другое вместе. Потому что душа, равно как и тело, обоготворились, и божество было нераздельно с ними даже и во время отделения души от тела, во время добровольного страдания. Поэтому где душа Христа, там и Божество Его, и где тело Христа, там и Божество.

Итак, если во время страдания Божество оставалось нераздельно с ними, — то есть, с душой и телом, — то каким образом эти безумцы, исполненные всякого неразумия, отделяют плоть, сплетшуюся с Божеством и обоготворенную, и стараются писать Его икону как простого человека? При этом они впадают и в другую непотребную крайность, когда отделяют плоть от Божества и представляют её имеющею собственную ипостась, присваивая плоти особое лицо, которое, по их словам, они изображают на иконах. Этим они показывают прибавление к Троице четвёртого лица. Сверх того, они изображают то, что обоготворено через восприятие, не обоготворенным.

Итак, думая писать икону Христа, они принуждены или считать Божество описуемым и слившимся с плотью, или же считать плоть Христа не обоготворённой и отдельной от Божества и признавать плоть лицом, имеющим собственную ипостась, и в этом случае сделаться, подобно несторианам, богоборцами. Да постыдятся они впадать в такое богохульство и нечестие, да обратятся, и да перестанут изображать, любить и почитать икону, которая ошибочно называется и существует под именем Христовой.

Да не будет у нас как несторианского разделения, так и слияния Ария, Диоскора, Евтихия и Севера Антиохийского. То и другое есть зло; они диаметрально противоположны, но в одинаковой степени нечестивы.

Указание на истинную "икону" Христа — святую Евхаристию. Да возрадуются и возвеселятся и да ободрятся те, которые творят истинную икону Христа, благоговеют пред ней, почитают её с искренним расположением души и употребляют её во спасение души и тела! Совершитель нашего освящения и Бог, принявший от нас нашу плоть, во время добровольного страдания Своего передал ее Своим ученикам для того, чтобы она была образом Его и яснейшим напоминанием о Нём. Готовясь добровольно предать Себя приснопамятной и животворящей смерти Своей, Он взял хлеб, благословил, произнёс благодарение, преломил и, отдавая его, сказал: примите, ядите… во оставление грехов… Сие есть тело Моё (Мф. 26:26,28). Таким же образом, отдавая чашу, Он сказал: сие есть кровь Моя (Мф. 26:28), сие творите в моё воспоминание (Лк. 22:19).

Из всего, находящегося под небом, не упомянуто другого вида или образа, который мог бы изображать Его воплощение. Итак, вот что служит иконою (образом) животворящей плоти Его! Икона эта должна быть приготовляема с молитвой и благоговением. Что же хотел этим сделать премудрый Бог? Более ничего, как наглядно показать и объяснить нам, людям, то, что сделано Им в таинстве домостроительства. Как то, что Он воспринял от нас, есть одно телесное вещество человеческого существа, вполне совершенного, но не представляющего собой лица самостоятельно существующего, так же точно Он установил, чтобы в образе Его приносилось избранное вещество, то есть существо хлеба, не представляющее собой образа человека, чтобы не ввелось идолопоклонства.

Следовательно, как естественное Тело Христа свято, потому что оно обоготворено, так же точно свято и то, которое таково по установлению, то есть святый образ Его в Евхаристии, так как он через освящение обоготворён благодатью. Да это именно, как мы сказали, и совершил Господь Христос. Ибо как Он обоготворил Своей естественной святостью, посредством самого единения, принятую Им плоть, так же точно освятит и хлеб Евхаристии, так как Он благоволил, чтобы этот хлеб сделался божественным Телом, и неложным образом естественной Его плоти, будучи освящён сошествием Святого Духа, где посредником служит священник, который выделяет этот хлеб и назначает его для освящения. Наконец, одарённая душой и разумная плоть Господа была помазана Духом Святым в Божество.

Точно таким же образом и богопреданный образ Плоти Его, то есть божественный хлеб вместе с чашей животворящей Крови, истекшей из ребра Его, исполнен Духа Святого. Итак, как сказано выше, нам указан неложный образ домостроительства воплощения Христа, Бога нашего. Его предал нам Своими устами Сам истинный Животворец нашей природы.

Опровержение икон Девы Марии, апостолов, и святых. Нечестивое учреждение лжеименных икон не имеет для себя основания ни в Христовом, ни в апостольском, ни в отеческом предании. Нет также и священной молитвы, освящающей их, чтобы сделать их из обыкновенных предметов святыми, но постоянно остаются они вещами обыкновенными, не имеющими никакого особенного значения, кроме того, какое сообщил им живописец. Быть может, некоторые из одержимых этим заблуждением скажут, что всё сказанное нами относительно отрицания иконы, носящей имя Христа, сказано справедливо и благочестиво, потому что в Нём нераздельно и не слитно соединились два естества в одной Ипостаси.

Но, скажут, что возникает недоумение, почему мы порицаем существование икон Пренепорочной и всеславной Девы, которая есть воистину Богородица, а также иконы пророков, апостолов и мучеников, так как они простые люди, а не состоят из двух природ, божественной и человеческой, соединённых в одной Ипостаси, по подобию единого Христа? На это следует сказать, что по отрицании первой (то есть, иконы Христа) нет надобности и в последних. Однако мы скажем о том, что служит основанием к ниспровержению икон.

Кафолическая христианская Церковь наша, занимая середину между иудейством и язычеством, не принимает обрядов ни того, ни другого из них, но идёт новым путём богопреданного ей благочестия и тайнодействия. От иудейства она не заимствует кровавых жертв и всесожжений. Что же касается языческих обрядов, так помимо жертв она имеет отвращение и ко всякому идолоделанию и идолослужению.

Ибо язычество сделалось руководителем и изобретателем этого постыдного искусства, не имея надежды воскресения, и изобрело достойное себя занятие — несуществующее представлять существующим. Итак, если в Церкви Христовой нет ничего чуждого ей, то пусть будет извергнуто из неё и иконопочитание, как чуждое ей и как изобретение людей, переданное демонами. Итак, да перестанут всякие уста произносить несправедливые и оскорбительные отзывы против принятого нами и угодного Богу мнения и определения.

Святые, угодившие Богу и почтенные от Него достоинством святости, всегда живы для Бога, хотя они и скончались и отошли отсюда. А потому, думающий оживить их посредством мёртвого и презренного искусства, никогда не бывшего живым, но изобретённого суетностью врагов — язычников, оказывается богохульником. Как даже осмеливаются посредством низкого эллинского искусства изображать преславную Матерь Божью, в которой вместилась полнота божества, высшую небес и святейшую херувимов? Или ещё: как не стыдятся посредством языческого искусства изображать тех, кто царствует с Христом, сделался сопрестольными Ему, судит вселенную и уподобился образу славы Его, когда их, как говорят слова Священного Писания "весь мир не был достоин" (Евр. 11:38)?

Недостойно христианам, получившим надежду воскресения, пользоваться обычаями народов, преданных идолослужению, и святых, имеющих такую блистательную славу, оскорблять бесславным и мёртвым веществом. Мы не заимствуем доказательств нашей веры от чуждых нам по вере подобно тому, как и Иисус порицал, когда они называли Его Богом. Ибо Он считал недостойным для Себя делом пользоваться свидетельством демонов.

Представление доказательств из Библии. Итак, мы представим и из богодухновенного Писания и из известных наших отцов ясные свидетельства в пользу рассмотренного и исследованного нами учения, говорящие согласно с нами и подтверждающим наше благочестивое стремление. Исследовавший их не будет противоречить нам, а кто не знает их, тот пусть поучится и примет их, потому что они от Бога.

Во-первых, мы приведём изречения божественного Писания, где говорится: "Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине" (Ин. 4:24), и ещё: "Бога не видел никто никогда" (Ин. 1:18). Также: "А вы ни гласа его никогда не слышали, ни лица Его не видели" (Ин. 5:37). В нём также называются блаженными не видевшие Бога, но верующие в Него (Ин. 20:29). Также и в Ветхом Завете сказано: "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в водах ниже земли" (Втор. 5:8), потому что на горе из среды огня (из купины. -ред.) вы подобия не видели, но только голос слышали. И апостолы также говорят: "И славу нетленного Бога изменили в образ подобный тленному человеку" (Рим. 1:23), "и служили твари вместо Творца" (Рим. 1:25). И опять: "Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем" (2 Кор. 5:16), и: "Ибо мы ходим верою, а не видением" (2 Кор. 5:7). Тот же апостол ясно говорит: "Итак, вера от слышания, а слышание от слова Божьего" (Рим. 10:17).

Представление доказательств из писаний Cвятых Oтцов. Подобным же образом учат и ученики апостолов и богоглаголивые преемники их, отцы наши. Так славнейший знаменосец Епифаний Кипрский говорит: "Будьте внимательны к себе и держите предания, которые вы получили. Не уклоняйтесь ни направо, ни налево". К этому он добавляет: "Помните, дети возлюбленные, и о том, что не следует вносить икон в Церкви, а также и в усыпальницы святых, но всегда памятуйте о Боге и держите Его в сердцах своих. Христианину не прилично возноситься к Богу посредством глаз и блужданий ума".

Он высказал и другие изречения, клонящиеся к запрещению приготовления икон, но любознательные найдут их сами. Подобным же образом и Григорий Богослов в стихах своих говорит:

"Несправедливо заключать веру в красках, а не в сердце; потому что заключённое в красках легко стирается. Что же касается веры в глубине души, так они по сердцу мне". Иоанн Златоуст учит так: "Посредством Писания мы наслаждаемся присутствием святых, имея образы не тел, но душ их, потому что сказанное ими служит образами душ их". "Усердное изучение богодухновенного Писания", говорит святой Василий, "есть пространнейший путь к приобретению того, что нужно. В Писании находятся и увещевания делать добрые дела и предлагаются жизнеописания божественных мужей, как бы некоторые одушевлённые образцы богоугодной жизни, предлагаемые для подражания богоугодным делам их".

Также Афанасий, светильник александрийский, сказал: "Как же не пожалеть о почитающих творения по той причине, что зрячие кланяются невидящим и одарённые слухом не слышащим? Тварь никогда не спасёт твари".

Точно также и Амфилий Иконийский говорил так: "Мы заботимся не о том, чтобы изображать красками на досках телесные облики святых, ибо в этом мы не имеем надобности, но о том, чтобы подражать добродетельной жизни их".

Согласно с эти учит и Феодот Анкирский, сподвижник Кирилла. Он так говорит: "Мы получили наставление не лица святых изображать на иконах вещественными красками, а подражать указанным в писаниях о них добродетелям их, как бы каким одушевлённым образом. Через это мы возбуждается к подобной им ревности. Пусть скажут воздвигающие изображения, какой пользы достигли они через это и к какому духовному созерцанию приходят от такого напоминания. Очевидно, что это пустая выдумка и изобретение дьявольского коварства".

Подобным же образом и Евсевий Памфил августейшей Констанции, просившей его прислать икону, говорит следующее: "Так как ты писала относительно какой-то, будто бы Христовой, иконы и желала, чтобы я прислал тебе такую икону, то какую икону разумеешь ты, которую называешь Христовой? Истинную ли и неизменяемую и заключающую в себе сущность естества Его, или же представляющую то естество Его, которое Он воспринял ради нас, облекшись плотью как бы одеждой рабского вида? Но что касается образа Его, как Бога, то я и сам думаю, что не его ты ищешь, потому что ты научена Им, что ни Отца никто не знает, как только Сын, ни Самого Сына никто не знает, как только родивший Его Отец".

И несколько далее: "Конечно, ты ищешь икону, изображающую Его в образе раба и во плоти, которой облёкся Он ради нас, но мы научены, что и она растворена славой Божества и смертное поглощено жизнью". И несколько далее: "Итак, кто же в состоянии изобразить мёртвыми и бездушными красками и тенями издающий сияние и испускающий блистательные лучи блеск славы и достоинства Его, — изобразить Его таким, каков Он есть? Даже избранные ученики Его не могли взирать на Него на горе, но пали лицом ниц, признав, что блеск света для них не выносим. Итак, если воспринятый Им в воплощении образ получил такую силу от обитавшего в Нём Божества, то, что сказать о том Его состоянии, когда Он, сложив с Себя смертность и смыв тление, вид рабского образа изменил на славу Господа и Бога, — после того, как одержал победу над смертью, взошёл не небеса, воссел на царском престоле одесную Отца и почил в несказанных и неизречённых недрах Отца? Когда Он обратно восходил туда, Его восхваляли силы небесные, говоря: "Примите, врата, верхи ваши, и поднимитесь, двери вечные, и войдёт Царь славы!" (Пс. 23:9)".

Определение о запрещении икон (в сокращении). <…>8. Кто свойства Бога-Слова по воплощении Его старается представить посредством вещественных красок, вместо того, чтобы поклоняться от всего сердца умственными очами Тому, Кто ярче света солнечного и Кто сидит на небесах одесную Бога, да будет ему анафема.

9. Кто неописуемое существо Бога-Слова и ипостась Его старается вследствие воплощения Его описывать на иконах человекообразно, посредством вещественных красок, и более уже не мыслит как богослов, что Он и по воплощении, тем не менее, неописуем, да будет ему анафема. 10. Кто старается написать на иконе нераздельное и ипостасное соединение естества Бога-Слова и плоти, то есть, то единое неслиянное и нераздельное, что образовалось из обоих, и называет это изображение Христом, между тем, как имя Христос означает вместе и Бога и человека, да будет ему анафема.

11. Кто одной мыслью отделяет плоть, соединившуюся с ипостасью Бога-Слова, и вследствие этого старается изобразить её на иконе, да будет анафема.

12. Кто одного Христа разделяет на две ипостаси, отчасти считая Его Сыном Божьим, а отчасти Сыном Девы Марии, а не одним и тем же, и исповедует, что единение между ними совершилось относительное, и потому изображает Его на иконе как имеющего особенную ипостась, заимствованную от Девы, да будет ему анафема.

13. Кто пишет на иконе плоть, обоготворённую соединением её с Богом-Словом, как будто бы отделяя её от воспринявшего и обоготворившего её Божества и делая её таким образом как бы не обоготворённой, да будет ему анафема.

14. Кто Бога-Слова, сущего в образе Божьем и в Своей ипостаси принявшего образ раба и сделавшегося во всём нам подобным кроме греха, старается изобразить посредством вещественных красок, то есть, как будто бы Он был простой человек, и отделить Его от неотделимого и не изменяемого Божества, и, таким образом, как бы вводит четверичность в святую и живоначальную Троицу, да будет ему анафема.

15. Кто не исповедует, что Приснодева Мария воистину Богородица, что она выше всякой видимой и невидимой твари, и не просит у неё ходатайства с искренней верой, как у имеющей дерзновение к рождённому от неё нашему Богу, да будет ему анафема.

16. Кто старается изобразить на память на иконах бездушными и безгласными вещественными красками лики святых, не приносящие никакой пользы, потому что это глупая затея и изобретение дьявольского коварства, вместо того, чтобы добродетели их, о которых повествуется в писаниях, изображать в самих себе, как бы некоторые одушевлённые образы их, и таким образом возбуждать в себе ревность быть подобными им, как говорили божественные отцы наши, да будет ему анафема.

17. Кто не исповедует, что все святые, бывшие от века и доныне, угодившие Богу и до закона и под законом и под благодатью, досточтимы пред очами Его как по душе, так и по телу, и не просит молитв у них, как у имеющих дерзновение, согласно церковному преданию, ходатайствовать о мире, да будет ему анафема.

18. Кто не исповедует воскресения мёртвых и суда и достойного воздаяния каждому, по праведным определениям Божьим, а также того, что не будет конца ни мукам, ни царствию небесному, которое будет состоять в наслаждении богосозерцанием, потому что, как говорит божественный апостол, "Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе" (Рим. 14:17), да будет ему анафема.

19. Кто не принимает этого святого и вселенского седьмого Собора нашего, но позорит его каким бы то ни было образом, а также не принимает во всей полноте и от всей души его определений, сделанных на основании учения, содержащегося в богодухновенном Писании, тот да будет анафема от Отца, и Сына, и Святого Духа, также и от святых семи Вселенских Соборов.

Итак, сделав эти постановления со всей точностью и тщательностью, мы определяем, что никому не позволительно исповедовать другой веры, то есть писать или составлять, или иначе мыслить, или учить. Если же кто-либо дерзнет составлять другое исповедание веры, или предлагать его и научать ему, или же если кто-либо будет вводить нововведения к ниспровержению ныне определенного нами, то определяем, чтобы таковые, если они будут епископы или клирики, были отчуждены от епископства, а клирики клира, если же будут монашествующие или миряне, то да будут анафематствованы.

Итак, мы собрали эти свидетельства из Священного Писания и из отцов и сгруппировали их в настоящем нашем определении, выбрав, так сказать, из многого немногое, чтобы не растягивать своей речи. Весьма много есть и других мест, но мы охотно опустили их, потому что их бесконечное множество. Итак, будучи твёрдо наставлены из богодухновенного Писания и из отцов, а, также утвердив свои ноги на камне божественного служения духом, все мы, облечённые саном священства, во имя святой пресущественной и живоначальной Троицы, пришли к одному убеждению и единодушно определяем, что:

Всякая икона, сделанная из какого угодно вещество, должна быть извергаема из христианских церквей. Она чужда им и заслуживает презрения. Никакой человек да не дерзает заниматься таким нечестивым и неблагоприличным делом. Если же кто-либо с этого времени дерзнёт устроить икону, или покланяться ей, или поставить её в Церкви, или в собственном доме, или же скрывает её, такой, если это будет епископ, или пресвитер, или дьякон, то да будет низложен, а если монах или мирянин, то да будет предан анафеме, и да будет он виновен и перед царскими законами. Ибо он противник Божьих распоряжений и враг отеческих догматов.

Определяем также и то, чтобы ни один человек, будучи настоятелем церкви Божьей или хозяином досточтимого дома, не налагал рук своих на посвящённые Богу святые сосуды с целью дать им другое, не идольское, назначение. А также и на одежды и на другие покровы, или на что-либо другое, посвящённое на священное служение Богу, под предлогом дать всему этому полезное назначение.

Если же кто-либо, получив силы от Бога, захотел бы сделать из этих сосудов или одежд иное употребление, то, чтобы он не осмеливался делать этого помимо совета и ведения святейшего и блаженнейшего вселенского патриарха и без повеления благочестивых и христолюбивых императоров наших, чтобы под этим предлогом дьявол не унизил церквей Божьих.

Сделав такое улучшение и утвердив его Божьей благодатью, мы сочли справедливым в нашем кафолическом и богоугодном писании изложить главные пункты определения, потому что, кажется, мы говорим по-апостольски и веруем, что имеем Дух Христов. И как жившие прежде нас, веруя в это, соборно провозглашали свои определения, так и мы веруем в тоже, потому и изрекаем определения. Ссылаясь на некоторые отеческие определения, мы по примеру их и согласно им делаем постановления.

Заключение и анафематствование еретиков. Благочестивые императоры Константин и Лев сказали: пусть скажет святой и вселенский Собор, — с согласия ли всех блаженнейших епископов провозглашено то исповедание, которое сейчас прочитано?

Святой Собор провозгласил: мы все так же веруем; мы все то же мыслим. Все мы одобряем и охотно принимаем и потому подписались; все мы православно веруем; все мы разумно служим разумному Божеству и поклоняемся Ему. Это — вера апостольская, это — вера отеческая, это — вера православная. Так все служили Богу и поклонялись. Многие лета императорам. Сохрани, Господи, светильников веры! <…>

Вы разрешили вопрос о неслиянном в домостроительстве Христовом. Вы твёрдо провозгласили нераздельность двух естеств Христовых. Вы утвердили догматы шести Вселенских Соборов. Вы уничтожили идолослужение. Вы опубликовали и сделали известными учителей этого заблуждения. Вы предали памяти потомства думающих противное.

Вы разрушили замыслы нечестиво мыслящих: Германа [Константинопольского], Георгия и Мансура [Иоанна Дамаскина].

Двоедушному Герману, почитателю дерева, анафема.

Единомышленнику его Георгию, исказителю отеческого учения, анафема.

Мансуру, думающему по-сарацински, анафема. Мансуру, иконопочитателю и сочинителю лжи, анафема. Мансуру, клеветавшему на Христа, анафема. Мансуру, учителю нечестия, превратно толковавшему божественное Писание, анафема.

Святая Троица низложила этих трёх!